ПОЭТ И ПОЭЗИЯ
В ТВОРЧЕСТВЕ Б. ПАСТЕРНАКА
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство,
И дышат, почва и судьба.
Б. Пастернак
Поэзия часто говорит о себе самой —
устами авторов. Те или иные аспекты по-
этического предназначения привлекают к се-
бе внимание разных поэтов, едва ли не всех.
В русской литературе эта градация пред-
ставлена величайшими ее именами, такими,
как Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Некрасов,
Блок, Маяковский, Ахматова. Свое, ориги-
нальное мнение по этому вопросу высказал
и Борис Пастернак. Оно явилось следствием
его общих мировоззренческих и эстетичес-
ких взглядов и представляет собой последо-
вательную, выдержанную в едином ключе
систему.
Первое, что привлекает внимание в сти-
хах Пастернака, посвященных теме искусст-
ва, это его уподобление губке, впитывающей
все вокруг:
Поэзия! Греческой губкой в присосках
Будь ты, и меж зелени клейкой
Тебя б положил я на мокрую доску
Зеленой садовой скамейки.
Эта мгновенно родившаяся формула одно-
го из ранних стихотворений поэта стала ус-
тойчивым образом поэзии во всем его творче-
стве, своеобразным ее определением. Позже,
в стихотворении, которое так и называется —
«Определение поэзии», автор не находит ни-
чего более емкого и точного для передачи
сущности искусства, чем перечисление явле-
ний окружающего мира:
Это — круто налившийся свист,
Это — щелканье сдавленных льдинок,
Это — ночь, леденящая лист,
Это — двух соловьев поединок.
Так складывается в поэзии Пастернака
единственный и неповторимый образ искус-
ства-губки, искусства — органа чувств, эта-
кого шестого чувства, о котором некогда пи-
сал Гумилев.
Этот образ не сразу стал доминирующим
в творчестве автора. Так, в стихотворении
«Пиры» поэт еще склонен к традиционным
изображениям поэтических пиршеств: «Ис-
чадья мастерских, мы трезвости не терпим».
Вспоминается Блок с его «Поэтами»; «А у по-
эта всемирный запой, и мало ему конститу-
ций!» Но уже и в этом стихотворении пирше-
ство имеет особый характер:
Пью горечь тубероз, небес осенних горечь,
И в них твоих измен горящую струю.
Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,
Выдающей строфы сырую горечь пью.
Что значит поэзия для людей? На этот
вопрос Пастернак уверенно отвечает, что в
ней — наше право на бессмертие: «А в риф-
мах умирает рок». В рифмах рождается та
правда, которая невозможна в мире обыден-
ности, та правда, с которой в эту жизнь вхо-
дит «миров разноголосица».
Поэзия имеет своим истоком саму жизнь —
во всех ее проявлениях. И так же, как сама
жизнь, согласно Пастернаку, есть непреходя-
щее чудо, поэзия является «и творчеством,
и чудотворством». Поэзия творит «образ ми-
872
ра в слове явленный». Искусство открывает
человеку глаза на мир, на его чудесное суще-
ствование — в этом его нравственная задача,
в этом — утверждение принципов добра и
красоты.
Искусство и простота — тема, которая
волновала Пастернака. Его самого нередко
упрекали в ненужной, чрезмерной сложно-
сти образов и приемов. И потому в стихотво-
рении «Волны» он решает раз и навсегда оп-
ределить характер и пределы поэтической
простоты. Поэзии доступно особое знание,
она находится в родстве «со всем, что есть»,
она знается «с будущим в быту», и'потому
мир для нее предстает в первозданной его
простоте. Однако поэт не имеет права выно-
сить эту правду в ее чистом виде, он должен
создать мир более сложный: простота в этом
случае, наверное, похожа на эссенцию, кото-
рая должна быть разбавлена, чтобы ее" мож-
но было использовать:
Но мы пощажены не будем,
Когда ев не утаим.
Она всего нужнее людям,
Но сложное понятней им.
Фигура поэта неоднократно предстает пе-
ред нами в творчестве Пастернака. Нередко
он обращается в своих стихах к образам ху-
дожников прошлого и современности: Шекс-
пир, Пушкин, Блок, Маяковский. Шопен,
Мейерхольд — вот герои его произведений и
их адресаты. У поэта особая судьба. Поэтами
действительно рождаются, это судьбой дан-
ный дар. Поэт есть такое же явление приро-
ды, как деревья, как море. Пастернак в ка-
кой-то степени романтизирует судьбу ху-
дожника. Особенно это чувствуется в цикле
«Темы и акации», неназванным героем кото-
рого стал один из поэтических кумиров авто-
ра, Пушкин. Герой дан у Пастернака скорее
как тип, общий образец судьбы художника.
Он есть стихия самой жизни, стихия природ-
ная — автор дается к пушкинскому образу
моря, соединяя в нем одновременно «стихию
свободной стихии с свободной стихией сти-
ха». В поэтическом призвании равно заклю-
чены и свобода, и подчинение, поэтому в сти-
хах появляется, наряду с образом свободной
стихии моря, образ пустыни — где, как изве-
стно, был вручен герою пушкинского «Проро-
ка» дар «глаголом жечь сердца людей».
Поэт вынужден платить за свой гений,
платить отказом от частного «я». Но при этом
мир поэзии Пастернака не знает таких тра-
гедий выбора между призванием и личной
жизнью, как, к примеру, у Маяковского, ко-
торому приходилось наступать «на горло соб-
ственной песне». Мир уравновешен своей су-
ти — иначе он просто не смог бы существо-
вать, поэтому автор говорит о трагическом
противопоставлении поэта и действительнос-
ти. Конфликт, конечно, присутствует, но не
в таких предельных формах, как у многих
собратьев по творчеству. Более того, герой
Пастернака не снимает часть вины за него
и с себя:
Я послан Богом мучить
Себя, родных и тех,
Которых мучатъ грех.
Применительно к личности художника ав-
тор употребляет определения, которые вряд
ли бы показались уместными кому-либо еще:
поэт — заложник и должник, раб; он — в пле-
ну и в долгу перед жизнью:
Жизнь ведь тоже только миг,
Только растворенье
Нас самих во всех других
Как бы им в даренье.
Судьба поэта потому полна испытаний и
тягот:
...строчки с кровью — убивают,
Нахлынут горлом и убьют!
Целью творчества Пастернак считает са-
мовыражение, самоотдачу. Его не прельща-
ет просто людская слава: поэт должен тво-
рить так, чтобы завоевать любовь простран-
ства. Мир этот ждет труда художника так
же, как труда пахаря. Поэт должен испол-
нить свое предназначение на земле несмотря
ни на что: судьбой за него продуман распоря-
док действий, и он не вправе отказаться иг-
рать свою роль.
Сам Пастернак всей своей жизнью под-
тверждал свою верность провозглашенным
им принципам поэтического предназначения.
Все, что им создано, несет на себе отпечаток
тех идеалов духовности, которые он пропове-
довал в своих стихах. Он во всем пытался
«дойти до самой сути», он был требователен
к себе, к своему мастерству: известно, что он
тщательно и подолгу редактировал свои про-
изведения (об этом с иронией говорит Мая-
873
ковский в стихотворении «Тамара и Демон»:
«И пусть, озверев от помарок, про это пишет
себе Пастернак...»).
Борис Пастернак не склонен был припи-
сывать поэзии цели конкретные, практичес-
кие, как делал это в какой-то мере тот же
Маяковский. Поэт лишь отчасти заимству-
ет у классической традиции представления
о предназначении поэзии и дает ей новое оп-
ределение — поэзия-губка. Она впитывает
мир целиком, чтобы потом, будучи выжатой,
явить его людям, открыть им его — в этом
ее высокое предназначение, ведь у поэта
особое, полное и первичное'знание о мире.
Личность самого Пастернака — пример для
многих его собратьев: к примеру, А. Ахмато-
ва писала в своих стихах о желании «Пас-
тернака перепастерначить». Пастернак —
явление для русской литературы сакраль-
ное: он — Поэт.