ТВОРЧЕСТВА В ПРОИЗВЕДЕНИИ М. А. БУЛГАКОВА
«МАСТЕР И МАРГАРИТА»
Проблема творчества и творческой личности вставала перед пи-
сателями во все времена. Но особенно остро выразилось противо-
стояние двух концепций в советское время, когда была воплощена
в жизнь некрасовская формула: «Поэтом можешь ты не быть, но
гражданином быть обязан». Иными словами, над творчеством стоя-
ла политика, и литература подчинялась единому канону, так назы-
ваемому соцзаказу.
Но в любое время находятся люди, действующие вопреки буд-
ничной логике. Для них единственно важным является их миро-
ощущение, их понимание добра и зла.
Таким образом, существует противостояние, которое и отрази-
лось в романе Булгакова «Мастер и Маргарита», — МАССОЛИТ,
объединявший огромное количество писателей, и одинокий Мас-
тер.
Конечно, может показаться, что один не может противостоять
толпе. Один в поле не воин. Но в данном случае, когда речь идет о
творчестве, уместнее упомянуть другое: и один в поле воин.
Дело в том, что Мастеру есть что противопоставить
МАССОЛИТу. Произведениями нельзя назвать статьи критика Ла-
тунского или стихи Ивана Бездомного, последний сам признается,
что они ужасны.
Да и вообще, с моей точки зрения, творчеством можно назвать
только деятельность Мастера.
Действительно, говоря о членах МАССОЛИТа, Булгаков описы-
вает просто скопище человеческих пороков.
К примеру, если рассмотреть разговор поэта Амвросия и Фоки,
то видно, что ничто не волнует их так, как вопрос о еде. А между
прочим, чревоугодие — это тяжкий грех. Амвросий признается,
что у него нет особенного умения, а есть лишь «обыкновенное же-
лание жить по-человечески». Для «пышнощекото Амвросия-поэта»
жить по-человечески — это значит обедать не в «Колизее», а в Гри-
боедове, где судачки намного дешевле, да и к тому же свежие.
Грибоедов, то есть Дом литераторов, воспринимается как хоро-
ший ресторан, как бильярдная, как касса, но не как дом искусства.
Булгаков идет дальше. Он уподобляет Грибоедов аду. «К Грибо-
едову! Вне всяких сомнений, он там», — с уверенностью восклик-
нул Бездомный. Конечно, где быть дьяволу, как не в аду.
Не случайно последней проделкой свиты Воланда был поджог
Грибоедова. Мессир говорит, что нужно будет строить новое здание.
«...Остается пожелать, чтобы оно было лучше прежнего», — произ-
носит Воланд.
«— Так и будет, мессир, — сказал Коровьев.
— Уж вы мне верьте, — добавил кот».
Если сам дьявол говорит о новом здании, то конечно же людям
(тем более) нужно надеяться на лучшее. Но в рамках произведения
Булгакова этого лучшего не появляется.
В произведении настоящей творческой личностью является
лишь Мастер, с его бесконечными поисками и страданиями. Он пи-
шет произведение всей своей жизни, не жалея времени, не щадя се-
бя. Но, как и для любого писателя, для него важна реакция чита-
теля. Но понимание он находит лишь в Маргарите. Его коллегами
движет только зависть. Они используют его произведения в собст-
венных интересах. Так появляются критические статьи Латунского
и прочих.
Возможно, в том-то и заключается слабость Мастера, что он не
смог пройти этого испытания. Злобные сплетни совсем расшатали
и без того слабые нервы писателя. Он слишком близко к сердцу
воспринял «критику». Руководствуясь страхом, он сжег рукопись.
Это, может быть, было его последним испытанием, но он его не
прошел. Хотя рукописи и не горят, Мастер достоин лишь покоя.
Таким образом, можно сказать, что к концу произведения исче-
зают обе концепции. Грибоедов сгорел, Мастер ушел в другой мир.
Вероятно, появится что-то третье, где не будет пошлости МАССО-
ЛИТа, не будет и слабости Мастера. Это идеал, к которому следует
стремиться, но которого вряд ли удастся достичь.