Писать на историческую тему очень сложно. Дело в том, что за-
дача автора в этом случае — донести и выложить перед читателем
то, чему тот не был свидетелем, поэтому этот автор должен обла-
дать громадным чувством ответственности за то, что он написал.
Чувство это появляется обычно в том случае, если он был участни-
ком описанных им событий. В современной русской литературе
наиболее профессиональным и знающим писателем-историком
можно с уверенностью назвать Александра Солженицына. В совре-
менной России очень много авторов разного качества создают боль-
шое количество произведений по истории советской России, но из
всех выделяется именно Солженицын — налицо глубокий профес-
сионализм, огромный опыт и, главное, то, что он был участником
или свидетелем того, что описал. Солженицын был замечен читате-
лями, критиками и партийными чиновниками, что очень важно,
когда была напечатана повесть «Один день Ивана Денисовича». Он
не подвергся нападкам партийных критиков тогда только потому,
что был в разгаре процесс разоблачения культа личности Сталина и
было даже модно писать обличительные статьи и произносить
громкие речи, используя при этом красивые, но высокопарные обо-
роты, причем делали это подчас те, кто еще год назад радостно и с
видимым участием прислушивался к известиям об ухудшающемся
здоровье вождя по радио. Все эти статьи и речи, несмотря на высо-
копарность, очень смахивали на яростные попытки глупой болонки
смело облаять мертвого льва, при жизни нередко заставляющего ее
выделывать фокусы, от которых у нее по ночам очень болели ноги.
Солженицын был не из той категории людей и произвел настоящий
фурор в отечественной литературе, которая к тому времени походи-
ла на спокойное, устоявшееся болото. Он провел в своей повести
прямую между отдельной личностью и историческим процессом,
что до него не удавалось никому, несмотря на титанические усилия
создать шедевр. Он был не только замечен высшим партийным ру-
ководством, но и оценен как серьезный противник, на которого,
правда, ни у кого не было зубов.
Повесть была первым капитальным трудом Солженицына, по-
сле которого появилась череда теперь широко известных произве-
дений: «Архипелаг ГУЛАГ», «Раковый корпус», «Красное колесо».
Несмотря на краткость повести, работа над ней была проделана
огромная — в несколько десятков страниц вместилось все самое
главное и нужное, что необходимо было понять читателю о тотали-
тарном государстве.
Автор описал один день из жизни Ивана Денисовича Шухова, в
прошлом — среднего, ничем не выделявшегося советского гражда-
нина, в настоящее время — английского шпиона. Вполне естест-
венно, что «разоблаченный английский шпион» находился в одном
из многочисленных концентрационных лагерей. Солженицын
умышленно описал день человека, проведенный в зоне, а не на во-
192
ле, так как в зоне политзаключенных того времени можно было
встретить очень интересные, яркие образы характеров людей из са-
мых разных слоев общества, разной веры и общественного положе-
ния. Кроме того, автор хотел показать, что зона очень мало чем от-
личалась от вольной жизни, — и правда, Иван Денисович очень
редко вспоминает о своем доме, о местах, где жил раньше. Иногда
только его заставляют вспоминать прошлое редкие письма жены из
дома, в которых она рассказывает о своей жизни, в общем, скучной
и однообразной, а между строк проглядывает множество бед, поя-
вившихся в послевоенной жизни рядовых советских граждан. Пи-
сьма Шухов читает без особого участия — все говорит о трудности
вольной жизни, и он не знает, чем будет занят после выхода из зо-
ны. Чтобы уяснить всю важность вопроса, обсуждаемого Солжени-
цыным в .повести, надо сначала понять, что бы ждало советских
людей в случае построения «идеального общества». Основные мыс-
ли можно взять из романа Е. Замятина «Мы», где описано подоб-
ное «идеальное общество» — Единое Государство, граждане которо-
го имеют свой порядковый номер, такой, какой обычно стоит на
шапке каждого зека. Их судьба — это ряд запланированных еще до
их рождения поступков, запрограммированное счастье, заключаю-
щееся в полном отсутствии таких болезней, как душа, индивидуа-
льность, свобода. Рядовой шулер — основа Единого Государства,
чем больше подобных людей-деталей, тем слаженнее и мощнее ра-
ботает единый механизм общества. За жизнью и работой деталей
строго смотрят «хранители» — служители механизма, обеспечивая
счастье хорошо смазанной машины. Время шулеров распланирова-
но так, что они постоянно чем-то заняты, у них нет возможности
остаться одним, начать думать и «заболеть душой».
Итак, Солженицын пишет о тоталитарном государстве, описы-
вая зону. Он вывел несколько образов, являющихся неотъемлемы-
ми спутниками тоталитарной системы. Первый образ — бригадный
метод организации труда, когда бригадир смотрит за работой всех,
а работник следит за трудом соседа, чтобы не сделать больше, чем
он, работы, в которой не заинтересован. Бригада — это маленькое
тоталитарное государство, часть целого. Это характерный признак
неполноценности системы. Зеки выполняли работу, в которой не
были заинтересованы. Они строили фанерные дома, а жили в них
вольные, строили клуб, в котором вольные смотрели кино, возводи-
ли ТЭЦ, которая станет обогревать не их, а какой-нибудь город, на-
селенный тоже вольными.
Центральный образ в повести — это Соцгородок. Само название
говорит о том, что это Соцгородок всей страны. Это голое, ничем не
защищенное поле в зимней степи, где надо-создать условия, при-
годные для жизни — не зеков, а вольных. Работа эта — сущий ад,
ведь первые строители будут работать на глубоком снегу в голом
поле весь день, причем сначала они возведут временную зону из ко-
лючей проволоки — от самих же себя. Задача каждого бригади-
ра — всеми способами не допустить того, чтобы его бригаду посла-
ли работать на Соцгородок. Идут туда самые нерадивые, естествен-
но, погибают там, но, успев создать условия, облегчающие труд по-
следующих. Так, в зимнем поле, на жестоком холоде, при помощи
7-3459 193
самых примитивных орудий труда на костях строителей возводит-
ся город, работа жителей которого будет не покорение северных зе-
мель, не добыча редких ископаемых, а просто обслуживание тепло-
электроцентрали, подающей тепло в другие города. Соцгородок —
это не частный случай, это образ, дающий точное представление об
устройстве тоталитарного государства. Он вреден не столько огром-
ными жертвами, связанными с его постройкой, сколько порочным
сознанием, пробуждающимся в человеке, когда система дает воз-
можность людям видеть жизнь соседа не лучше своей собственной.
При этом оправдываются самые грубые и жизненные человеческие
инстинкты и рефлексы, в результате портится вся ментальная сис-
тема народа.
Еще один образ, выведенный Солженицыным, — это двести
граммов хлеба, ежедневно выдаваемые зекам. Эти двести граммов
так много для них значили, что подчас затмевали все остальные
стремления и желания. Они составляли основу помышлений чело-
века, имеющего силы, но голодающего. В этом заключался тонкий
расчет людей, разработавших систему питания в зоне. Они хорошо
знали, что голодный работает лучше сытого.
Сила тоталитарного государства — в массе, опора и основа — в
рядовом гражданине, поэтому и слабость этого государства именно
в этом. Если этот гражданин ничем из массы не выделяется, то есть
умственно развит так же, как и все, он живет относительно спокой-
но, и его мало беспокоят власти, но если он начинает размышлять,
строить выводы и обобщения, больше того, делиться своими мыс-
лями с соседом, то это самая страшная опасность для тоталитариз-
ма, поэтому несложно доказать, что творение судьбы человека —
дело рук самого человека, что Солженицын и сделал.
Он обрисовал образ человека, не поддающегося отчаянию в зо-
не, умеющего, несмотря ни на что, сохранять достоинство в тече-
ние многих лет. Это шестидесятилетний старик, привлекший вни-
мание Шухова. Про этого старика говорили, что в лагерях он про-
вел столько же, сколько стоит Советская власть. Он уже стоит од-
ной ногой в могиле, у него от дрянной пищи не осталось зубов, но
спину он держит прямо, ест не нагибаясь к миске и смотрит всегда
поверх голов остальных. Он — образ человека, не желающего при-
нимать существующий порядок, и он страшен тоталитаризму даже
в зоне, потому что он обращает на себя внимание.
Повесть «Один день Ивана Денисовича» — это замечательная
историческая работа, вмещающая в себя, несмотря на небольшой
размер, представление о целом периоде в жизни страны, повесть-
предупреждение, написанная с надеждой, что то, что описано, ни-
когда не повторится.
