РЕЦЕНЗИЯ НА ПОВЕСТЬ Ю. ВЯЗЕМСКОГО «ШУТ»
Повесть Юрия Вяземского «Шут», изданную уже более десяти
лет назад, я прочитала совсем недавно. Желание познакомиться с
книгой поначалу было вызвано лишь интересом к личности автора.
Ю. Вяземский был известен мне как ведущий телевизионной пере-
дачи «Умники и умницы».
Тонкий знаток литературы и истории, умный, артистичный, го-
товый к риску, деловой человек. Эти свойства натуры Вяземского
проявляются и в его прозе.
В повести «Шут» есть боль, есть попытка исследовать острые
нравственные ситуации. В ней как бы концентрация жизни. Мне
кажется, что это произведение может вызвать серьезные раздумья.
Повесть «Шут» непроста для восприятия. Но бывает так; услы-
шишь новую музыку, и она покажется чужой. Но нельзя спешить.
Послушаешь эту музыку во второй, в третий раз, поймешь, при-
мешь ее, и она останется с тобой навсегда.
Повесть Ю. Вяземского надо «выслушать». Надо войти в нее и
принять правила игры ее автора.
Произведение о жизни и смерти шута — притча. Хотя никаких
фантастических событий и преувеличений в ней нет. Повесть имеет
заголовок «Исследования по материалам «Дневники шута». Автор-
рассказчик находит на антресолях старые тетради. Это и есть днев-
ник шута. Вел записи школьник Валя Тряпичников. Они постоян-
но прерывались авторскими размышлениями, пересказами собы-
тий из жизни шута, обращением к читателю, к все понимающему
собеседнику.
Наш герой рос мальчиком впечатлительным, книжным, был
увлечен древней культурой и литературой Японии и Тибета. А по-
тому в дневниковых записях нам встречаются цитаты из заинтере-
совавших его книг и учебников. Есть и толкования тех или иных
литературных образов, теорий. Увлечение своеобразной восточной
культурой говорит о том, что Валя был необычным человеком.
Родители его, образованные, сведущие, казались людьми достой-
ными, но, если верить тексту дневника, не было в доме Тряпични-
ковых душевного тепла и правды, и Вале многие важные жизнен-
ные проблемы приходилось решать в одиночку.
Не раз он получал удары за лучшее, что в нем было. И тогда Ва-
ля решил защищать это лучшее в себе и наносить удары сам. Он
надевает маску шута и изобретает систему исследования самых
уязвимых и чувствительных мест у людей, окружавших его. В
дневнике шута есть такие строки:
Опасности подстерегают нас,
Тревожна наша жизнь и нелегка,
И ранят иногда больней ножа
Невинные проделки шутника.
454
В школе Валю не любили. Связываться с ним мало кто решал-
ся. Его жизненная практика оснастилась и теорией. Что такое шу-
товство по Тряпичникову? Вот что: «Оружие безоружного, сила
слабого...» Кажется, хорошо, но жизнь по системе сделала его, пар-
ня доброжелательного, чрезвычайно одиноким человеком, одино-
ким судьей и палачом.
Он высмеивал и унижал с помощью разнообразных хитроумных
«шутэнов», учитывая индивидуальные особенности жертвы. «Шу-
тэн» — это нечто вроде подножки, умелой, коварной подножки.
Человек становится посмешищем для окружающих.
Важно понять «философию шутовства». Ее суть заключается в
том, что жизнь жестока. Надень маску, и ты защитишь лучшее в
себе.
Лишь чистые духом
Себя не дадут унижать.
Тот жалок,
Кого безумная страсть ослепила.
Безвольный слепец,
Им командует женщины власть.
Все люди, не желающие стать жертвами, живут в масках. Мас-
ка шута — самая человечная и невинная. Важно лишь, чтобы ни-
кто не догадался, что ты шут. Это твоя тайна. А окружающие ви-
дят в тебе не шута, а отважного «дуэлянта», сильного, несколько
экстравагантного человека, понимающего суть людей и вещей.
«Шутовство, — убежден герой, — оружие безоружного». Этим
оружием он унижает зло и защищает добро, добро в себе и вне се-
бя. Почему же совсем неуловима минута, почти неразличима чер-
та, отделяющая шута от палача?
Достоинство повести Ю. Вяземского в том, что он показал: мас-
ка шута наиболее опасна для того, кто ее на себя надевает. Все
«шутэны» сводятся к одному, самому неожиданному и убийствен-
ному «шутэну» — удару в собственное сердце. Ведь, вонзая «шпа-
гу» в уязвимые места окружающих, человек остановиться уже не
может. И его жертвами постепенно становятся любимая девушка,
лучший друг, любимый учитель.
Маска постепенно становится лицом. Он наносит удары, уже не
разбирая, пока после сильного душевного потрясения шут не поги-
бает.
Он шел по лезвию меча,
Он ступал на лед замерзшей реки,
Он входил в пустой дом;
Его желание быть шутом исчезло навсегда.
Шут погибает, чтобы опять родился мальчик Валя Тряпични-
ков, еще более беззащитный, может быть, и уязвимый, чем до
овладения всеми «шутэнами».
Повесть кончается моральным очищением и духовным торжест-
вом героя. В жизни может случиться и по-другому. Человек, пола-
гающийся лишь на силу маски, становится ее рабом. Начинают са-
455
ми собой отмирать основы души: искренность, бескорыстие, добро-
та, — на которых держались истинно человеческие отношения.
Повеет^ ставит вопрос: что опаснее — добро в маске зла или зло
в маске добра?
Зло под личиной добра обманывает, усыпляет, потом убивает —
иными словами, не перестает быть злом. Добро же под маской зла,
даже шутовское, как добро тоже умирает. Отсюда напрашивается
вывод: добро обязательно должно быть открытым, оно несовмести-
мо с лицемерием. К пониманию этого и пришел герой повести.
Чтение этого произведения позволяет решить многие нравствен-
ные вопросы. Читатель должен понять, что отвечать на зло «шутэ-
нами» — идти по пути разрушения себя. Помогает уцелеть дру-
гое — упорное участие в создании добра.